Так Моргана сменила курс, чтобы не идти против прискорбной верности Александра верховному королю. Внимательно наблюдая за юношей из-под полуопущенных век, она продолжала убеждать его. Памятуя о случившемся, кто может знать, что произойдет с другой королевой — с ней самой, заточенной, подобно Моргаузе, по ложному обвинению в измене, но в отличие от Моргаузы не имеющей ни сына, ни родича-защитника, никого, кроме царственного брата, который прислушивается только к подсказанным ревностью советам Нимуэ, советам, имеющим своей целью держать Моргану подальше от брата, где она могла бы поставить ему на службу силу более великую, чем та, которой обладает Нимуэ?

Да, кивнула Моргана в ответ на несколько испуганный взгляд Александра, это так. И у беспомощной королевы есть только одна возможность защитить себя от магии Нимуэ и вернуть себе высокое положение при Артуре. Если она добудет некий талисман, вместе с ним она обретет необходимую силу. Именно за этим талисманом отправились Ферлас и его брат. Они потерпели поражение, как и еще один из ее рыцарей, который еще прежде этих двоих пытался добыть сокровище.

Поэтому как она может просить еще одного человека, пусть даже мужественного и доблестного, отправиться в это опасное странствие? Нет, ей, как видно, суждено провести остаток своих дней беспомощной узницей и кончить свою жизнь, может статься, как Моргауза, в темноте, от ножа убийцы…

Какой бы магией ни владела королева Моргана, числилось за нею одно искусство, которому Мерлин никак не смог бы ее обучить, — и Александру неоткуда было знать, что искусство это доступно любой женщине: искусство заплакать в нужный момент, подпустить рыдание в веселый, нежный голос и повергнуть любовника обратно к своим ногам, чтобы его смутные сомнения растаяли, чтобы он поклялся всеми известными ему богами исполнить любое ее желание, пусть даже для этого придется погибнуть. Александр был очень юн, горяч и полон страсти. Это было то самое приключение, на поиски которого он так давно (как ему казалось) выехал из Крайг-Ариана. Вот она, суть поэзии, красоты, романтики! Подвиг в честь королевы, столь прекрасной и любящей.

Моргана, приняв его клятвы, его поцелуи и платок тонкого льна, чтобы осушить свои слезы, снова выпрямилась в кресле и поведала Александру о поиске, столь близком ее сердцу, о поиске, уже дважды предпринятом и дважды окончившемся поражением и смертью.

Это был поиск Грааля.

Часть истории, рассказанной Морганой, Александр уже знал. Тайная любовь короля Утера и Игрейны, герцогини Корнуэльской, увенчавшаяся рождением Артура, уже превратилась в легенду, вместе с рассказом о воспитании Артура у приемных родителей и о его внезапном появлении рядом с умирающим Утером во время битвы. Произошедшее вслед за этим чудо — когда ведомый магом Мерлином юный король вынул из камня волшебный меч Калибурн и был провозглашен законным королем над всею Британией — воспевалось и вспоминалось у каждого камелька.

Однако в тени поразительных событий, связанных с восшествием на престол юного короля, осталась история того, как меч попал к Мерлину. Моргана знала эту историю от своей сестры Моргаузы, которой, в свою очередь, поведали обо всем соглядатаи, давным-давно приставленные следить за всем происходящим при королевском дворе.

Меч Калибурн некогда принадлежал императору Максиму, которого бритты во время его короткого царствования в этой стране называли Максеном. Этот меч отковал для императора кузнец из бриттов — легенды говорят, что это был сам Веланд, — в кузне в валлийских холмах. Оружие это обладало волшебной силой: меч Калибурн мог принадлежать лишь тому, кто по праву рождения является королем Британии.

Когда Максен погиб в дальних краях, иные из его верных воинов решили, что этот меч не должен попасть в руки врагов, привезли его обратно в Британию и захоронили вместе с другими сокровищами под алтарем храма Митры в Сегонтиуме, последней великой валлийской твердыне Максена. Там с помощью своего волшебного искусства Мерлин и нашел меч и, поскольку он был из рода Максена, по праву завладел им, спрятал и хранил его для Артура.

— Слышал ли ты об этом? — спросила Моргана.

Александр кивнул, и она продолжала:

— Я была тогда слишком молода, меня не было там. Я оставалась в Корнуолле с моей матерью, королевой Игрейной, готовясь к свадьбе, но Моргауза, моя сводная сестра, отправилась на север с нашим отцом королем Утером и… — Тут Моргана внезапно умолкла. — Не стоит говорить об этом. Она заплатила за все, что совершила тогда.

Моргана умолкла, и на какое-то мгновение лицо ее утратило красоту и прелесть. Александр ничего не заметил. Впервые к его обычному восторгу примешалось некое понимание. Он вспомнил другой рассказ, передаваемый шепотом, об истинной причине, по которой королева Моргана оказалась в немилости: дело было не только и не столько в супружеской измене. Говорили, будто она подговорила своего любовника Акколона похитить королевский меч Калибурн, заменив его подделкой, чтобы усыпить подозрения Артура. Каковы были дальнейшие планы этой парочки, осталось неизвестным, поскольку Артур победил Акколона в бою и убил его, а после этого они с королем Урбгеном позаботились о том, чтобы Моргана больше не причиняла им хлопот.

Сама Моргана, конечно, утверждала, что ни в чем не виновата, что ей нужен был волшебный меч, чтобы отдать его мужу, королю Урбгену, и что именно Акколон втравил королеву в эту историю, но ей никто не верил, а Александр, на собственной шкуре испытав, как Моргана обращается с любовником моложе себя, сомневался, чтобы Акколон мог иметь над королевой хоть какую-то власть.

— Ведь тебе больше не нужен меч? — спросил Александр, пытаясь скрыть свою неуверенность.

Моргана, вернувшись в настоящее, с первого же взгляда увидела, что паутина ее чар нуждается в починке. Рассмеявшись, она поднялась, чтобы налить им обоим вина, затем опустилась на подушки, брошенные на широкую скамью под окном, и жестом пригласила Александра сесть рядом.

— Нет-нет. Разве я не сказала, что дело в Граале?

— Сказала. Но я не понял. Грааль? Это такая чаша, если я правильно понял? А что за Грааль?

— Я же рассказывала, что Мерлин нашел Максенов волшебный меч вместе с другими сокровищами, спрятанными в храме Митры в Сегонтиуме. Ты разве забыл?

— Помню. Грааль тоже был там?

— Да. Как говорят, это огромная золотая чаша, украшенная драгоценными камнями, с ручками в виде крыльев. Там были еще вещи — я забыла, что именно, — но все они не имеют цены. Это святыни, спасенные из сокровищницы императора и вернувшиеся в Британию после его смерти. Это хранилось в тайне, и сокровище лежало нетронутым, а храм разрушился и завалил все. Мерлин взял один только меч. Он… — Тут в голосе Морганы зазвучал яд. — Он думал, что Грааль ему не нужен.

— А тебе нужен?

— «Нужен»! Я рада бы думать, что нет, но я жажду его. Алекс, любовь моя, я жажду его! — Она отставила в сторону нетронутый кубок с вином и, повернувшись к Александру, обхватила руками его лицо. — Даже больше — если это только возможно, — чем тебя! Нет-нет, дорогой, выслушай меня! Я уверена, что в Граале — в чаше, как ты его называешь — волшебной силы больше, чем в мече! Я знаю, что сила его не зависит от того, кто им владеет, и великие боги всегда хранят его! Я видела его в хрустале и слышала это в шепоте темных духов воздуха.

Александр бы отпрянул, если бы руки королевы не удержали его, если бы взор ее глаз не подчинил себе юношу. Винные пары не успели рассеяться в его мозгу. Он тоже заговорил, шепотом, как и королева:

— Я добуду его для тебя, Моргана, чаровница моя. Непременно! Что плохого в сокровище, захороненном солдатами Максена так много лет тому назад? И ты — королева и родня ему по крови; у тебя есть право на чашу, как у Артура есть право на меч! Я добуду его для тебя. Ты сказала, Сегонтиум? Только скажи, как мне найти там храм Митры!

Моргана отпустила юношу и откинулась обратно на подушки:

— Грааля нет там больше. Нимуэ забрала его.